1.4 тыс.
16 октября 2021

Какую роль в росте числа подростковых суицидов играет интернет?

Число несовершеннолетних жителей ВКО, пожелавших уйти из жизни в этом году, уже приближается к полусотне. Вину за это общественное мнение часто возлагает на пропаганду добровольной смерти в соцсетях. Следует ли ограничивать самовыражение детей в интернете? Есть ли связь между суицидальными настроениями и участившимися случаями стрельбы в учебных заведениях? Возможно ли предотвратить негативное влияние интернета на психику несовершеннолетних, разбирался корреспондент YK-news.kz.

Выдумал чёрт моду!

Многие проблемы современных подростков, которые непонятны взрослым, последние склонны списывать на чужое разрушительное влияние. Роль современного Сатаны, который всячески развращает несовершеннолетних, массовое сознание сегодня отводит интернету. Происходит ли это потому, что родители зачастую не знают, чем их дитя занимается, часами просиживая в Сети? Или в этом есть своя доля правды? Правоохранители, по долгу службы вынужденные анализировать причины подростковых суицидов, склонны согласиться со вторым утверждением. 

— Моё мнение, что среди факторов стоит выделить влияние интернета: подростки смотрят видеоролики, какие-то критические публикации, — заявляет первый заместитель начальника городского управления полиции полковник полиции Орал Рыспаев. — Неприемлемые ролики побуждают несовершеннолетних на совершение каких-либо действий, связанных с прекращением жизни.

Психологи считают, что иногда причиной увлечения подростков членовредительской или суицидальной тематикой могут стать не действительные психологические проблемы, которые ребёнок отчаялся разрешить, а… мода.

— В интернете сейчас можно найти всё, — поясняет кандидат психологических наук, исполняющая обязанности заведующей кафедрой психологии ВКУ имени С. Аманжолова Юлия Кукина. — Но должен появиться фактор, который заставит всё это найти. Есть даже ролики, где человек кончает жизнь самоубийством — полностью, без купюр. Это не значит, что ребёнок пойдёт это специально искать. Контекстная реклама выскакивает по вопросам, которые как-то интересуют человека. Либо он приверженец какой-то субкультуры, которая этим интересуется: шрамированием, нанесением себе какого-то ущерба. Есть скрытые течения внутри подростковой среды. Не угадаешь, что у них станет модой.

Другая сторона медали, по мнению специалистов, состоит в том, что дети прибегают к суицидальному шантажу как средству решения своих проблем. При этом они не всегда намерены в действительности уйти из жизни. Информация в Сети о попытке само­убийства с целью привлечь к себе внимание становится, таким образом, возможной моделью поведения.

— Среди подростков ходит много мифов, — комментирует Юлия Кукина. — А суицид тоже часто мифологизирован. Они считают, что если совершить попытку суицида, то все станут выполнять твои требования. Очень большой процент суицидов — это демонстративное поведение: "Ах, вы мне это не разрешаете, так я вам вот так сделаю!" Ребёнок не может иначе достучаться до взрослых.

Смертельные игры

С распространением интернета традиционная школьная травля вышла в соц­сети, где получила название "кибербуллинг". Сетевое общение стало важной частью жизни подростков. Оскорбления и преследования в Сети также становятся причиной добровольного ухода. Первое самоубийство в результате кибербуллинга произошло в США в 2003 году. Тогда общество столкнулось с невозможностью судебного наказания за подобное преступление. Попросту нет правовой базы.

Несколько лет назад мир узнал о сетевой суицидальной игре "Синий кит", по условиям которой участники должны были выполнять задания, последним из которых является самоубийство. Число жертв этой игры насчитывает уже более 90 человек. Вовлечены в неё и дети Казахстана. По мнению психологов, многие из участников вовсе не намеревались умирать.

— Чем опасны киберпреступления? Мы не знаем, кто сидит на той стороне и чего он хочет, — поясняет Юлия Кукина. — Сейчас огромный поток детей вошёл в интернет. Мы не можем контролировать эти процессы. Сколько бы наши уполномоченные органы ни находили и ни удаляли эти сайты, всё равно это периодически всплывает опять: под другим названием, с другими участниками. А подростку интересно. Дети не понимают ценность жизни. По идее, у них в конце может и не стоять цель умереть. Для них это способ познания себя и своих сил. Если игру умело организовали, то ребёнок будет идти по ней дальше. А потом ему ставятся жёсткие условия: "Если ты этого не сделаешь, то умрут твои близкие!" И он не обращается к родителям, боится, что не поймут, не примут, наругают. Он не знает, куда обратиться.

Секрет "всемогущества" организаторов смертельных игр давно вскрыли правоохранители. Адрес подростка зачастую узнают по его IP-адресу компьютера. Реальной возможности навредить участникам игры у них нет. Поэтому не нужно бояться выйти из игры и заявить о ней в полицию.

Герой нашего времени?

Через интернет подростки узнают ещё об одном особо опасном увлечении — колумбайне. Так сегодня принято называть расстрелы, устраиваемые подростками в учебных заведениях. В соседней России за семь лет произошло уже 12 массовых убийств в школах и вузах. Последняя трагедия случилась в Пермском государственном университете 20 сентября 2021 года. Во всех случаях стрелки вели страницы в соцсетях, где излагали свою философию и планы. Конечным пунктом акции в каждом случае должно было стать самоубийство. Тревожит то, что подростки в интернете выражают восхищение поступками юных убийц. В защиту "казанского стрелка" Ильназа Галявиева, которого правоохранители взяли живым, создаются группы в соцсетях.

— Есть мнение, что если бы люди меньше знали об этой проблеме, её бы не было, — комментирует Юлия Кукина. — Дети слышат и рассматривают это как вариант своего поведения: "Почему бы мне не решить так свои проблемы?" Тем более что в соцсетях распространяется информация об этом, дневники убийцы, где он описывает, как к этому пришёл, какие мотивы им двигали. Психика подростка не сформированная, он может любую тенденцию взять за основу. К счастью, у нас в стране не так распространена покупка оружия, как в России. Пока в Казахстане такого прецедента не было.

Постфактум многие вспоминают "стрелков" как тихих и замкнутых мальчиков. В некоторых случаях известно, что убийцы сами подвергались в своё время травле.

— Не каждый травмированный ребёнок пойдёт убивать, — выражает мнение Юлия Кукина. — Должно быть стечение определённых обстоятельств. Причём страдают зачастую невинные. В той же Перми погибли дети, которые не имели никакого отношения к стрелку. А "казанский стрелок" демонстративно пошёл в свою школу. И никто его не остановил, потому что у нас в голове не укладываются некоторые вещи. Взрослые невнимательны и думают, что с ними этого не произойдёт. Нет у нас этого предупреждающего страха.

В 2021 году школы ВКО были оснащены турникетами и "тревожными кнопками". Но любой турникет можно преодолеть. А озлобившийся подросток, не умеющий решать свои проблемы, может устроить новую бойню. Специалисты считают, что предупреждать подобные трагедии необходимо задолго до того, как в отчаявшейся голове возникнет мысль о массовом убийстве.

— Когда у меня болит, я ищу этому выход, — поясняет руководитель социально-психологической службы Дворца творчества школьников Лилия Куземко. — И если у меня нет устойчивости, поддержки, я буду искать в Сети, найду людей, у которых так же болит. Ребёнок находит в интернете тех, кто его поддерживает, помогает расшириться и углубиться в том, что для него сейчас актуально. Человек не станет делать то, что ему не нужно. Важно иметь устойчивость — ценностных ориентаций, эмоциональных, умение не попадать под воздействие, не быть подавляемым. Ведь, с одной стороны, мы хотим, чтобы дети нас слушались — подавляем их интересы и желания, их проявленность в разных сферах. Но когда они выходят в общество и начинают взаимодействовать с ним, требуются как раз эти качества: умение проявляться, умение защищаться. Отсутствие родительских навыков и позволения детям быть собой не даёт им быть устойчивыми во внешнем мире. В семьях, где ребёнка принимают, ему говорят: "Можно злиться. Но надо учиться управлять этой злостью. Можно быть печальным. Но лучше переключиться". Если родители не отрицают, не подавляют, а учат ребёнка взаимодействовать с этим, у него не будет накапливаться боль. Она будет уходить.

Запрещать бесполезно?

Как можно бороться с модными и опасными тенденциями, распространяющимися среди подростков в интернете, мы решили поговорить с руководителем социально-психологической службы Дворца творчества школьников Лилией Куземко.

— В прежние годы Центр поддержки семьи и детства вёл мониторинг соцсетей, чтобы выявить суицидальные наклонности подростков. Выполняет ли психологическая служба ДТШ такую работу сегодня?

— Если есть дети с суицидальным риском, мы можем наблюдать за их соцсетями. Но мы перестали делать это массово, как раньше. Это просто потеряло смысл и целесообразность. Мы выявляем, даём эти сведения для того, чтобы люди могли следить за состоянием подростка. К сожалению, в нашем обществе в большинстве своём это стало использоваться для наказания. Детей ругают, допрашивают, почему они такие посты делают. Но дети мудрее нас. Они начали закрывать свои страницы, делать такие аккаунты, под которыми их точно не узнают. Они занимаются этим всё равно. Но мы об этом уже не знаем. Сейчас в "ВКонтакте" появляется столько страниц, что это неподвластно ручному контролю. Причём они скрыты под такими названиями, что сроду не заподозришь. И там много информации, скрытой под невинными названиями групп. Не только суицидальные, но и сексуальные вопросы, порно, насилие. Отслеживать это надо какими-то программами, они у нас есть, но ими почему-то мало пользуются.

— То есть это задача правоохранителей — выявлять и закрывать деструктивный контент, а дети пусть самовыражаются как могут?

— Отслеживать можно через какие-то ключевые слова, хештеги. Вручную это уже невозможно. И скорее всего, мы смотрим не туда. Не нужно ограничивать. Нужно учить, как с этим быть, как пользоваться. Мы не можем контролировать весь интернет. Если ребёнок идёт с этим вопросом в Сеть, почему он не идёт к тем, кто может ему это объяснить? Подросткам свойственно спрашивать не у родителей. Это свойственно возрасту — отрывание от родителей. Плохо, когда у ребёнка нет того, к кому он мог бы пойти. Раньше это были тренеры в спортивных секциях, доверенные учителя. Сейчас есть психологи.

— Но эти учителя часто становятся объектом зависти коллег и ревности родителей — из-за того, что подростки доверяют именно им.

— Да. Потому что ребёнок обретает уверенность, начинает предъявлять себя. А это не всем нравится. Хотя это такое замечательное качество, которое позволяет выживать в нашем современном мире.

— Самовыражаться можно любым способом? Писать, рисовать, музыку играть или слушать, немыслимые причёски делать. Всё полезно?

— Каждый случай индивидуален. Там, конечно, могут быть и деструктивные уклонения. Опять же, надо смотреть, что он там нашёл, в этом компьютере. Он нашёл то, чего не нашёл в реальности дома. В играх-стратегиях он может находить решение, побеждать. Начинается всё с привлечения внимания. Потом переходит в борьбу за власть. Потом — в месть, а в итоге — в уклонение. Это уже последний способ: "Я с вами воевал, мстил вам,  но вы меня не видите! ОК, я буду действовать по-другому. Я просто уйду!" Уходят в интернет, в компьютерные игры, в алкоголь, наркотики. Уходят из жизни.

Ирина Плотникова